Пресс-релизы - Сапарбек Туякбаев: Иностранные инвестиции расширят выход Казахстана на экспортный рынок

За 4 месяца 2018 года Kazakh Invest удалось привлечь в Казахстан 42 новых инвестора, которые выделят на реализацию проектов 7 млрд долларов. Такой результат стал возможным благодаря новым инструментам и подходам, внедряемым в компании. О них, а также об иностранных представительствах и перспективных отраслях рассказал в интервью "Казахстанской правде" председатель правления АО «НК Kazakh Invest» Сапарбек Туякбаев.

– Сапарбек Куракбаевич, какие задачи стоят перед нацкомпанией Kazakh Invest в 2018 году?

– Когда мы с новой командой в конце прошлого года начали работу, то первым делом приступили к решению накопившихся проблем, мешающих привлечению инвестиций, а это низкая эффективность, имиджевые потери, недоверие со стороны инвесторов, госорганов и региональных властей. При этом без частного финансирования невозможно провести третий этап модернизации, обеспечить диверсификацию и цифровизацию экономики, реализовать инфра­структурные проекты.

Для Казахстана привлечение инвестиций – первоочередная задача. Она осложняется тем, что конкуренция за прямые инвестиции растет как в Центральной Азии, так и по всему миру. Поэтому надо было действовать быстро. Мы начали подбирать новые подходы и инструменты для поиска потенциальных инвесторов.

– В чем заключаются эти подходы?

– Во-первых, мы сконцентрировались на поиске инвесторов под конкретные проекты. Транс­национальные компании и крупные фонды ищут объекты для вложения инвестиций по всему миру, но при этом учитывается и благоприятный инвестиционный климат, и перспективность самого проекта. Если просто рассказывать им о налоговых льготах и свободных экономических зонах, это не сработает.

Мы привлекли консультантов из Big Four, вместе с ними разработали первые 50 точечных ­проектов с маркетинговыми исследованиями, расчетами прибыли, данными о необходимых ресурсах и казахстанских партнерах, готовых работать с инвесторами. Ожидаемый объем инвестиций по всем этим проектам – порядка 20 миллиардов долларов.

Теперь под каждый проект можно найти 5–10 компаний в мире, которым он будет интересен. По 12 уже начались серьезные переговоры.

– По какому принципу подбираются проекты?

– Мы разделили проекты по нескольким направлениям. Например, по проектам государственно-частного партнерства в сфере образования, здравоохранения, инфраструктуры, ЖКХ консультируемся с госорганами и регионами, выясняя перспективные направления.

Стратегические системообразующие проекты, например, в нефтехимии, обсуждаем с нацкомпаниями, потому что для реа­лизации требуется их поддерж­ка. К коммерческим проектам привлекаем частный бизнес – крупные и средние компании. В каждом регионе выбрали ­15–20 компаний, которые могут поучаствовать в новых инвестиционных проектах.

Наша задача – привлечь инвестиции во все регионы Казахстана, а не только в Атырау и Алматы, как теперь. Поэтому ищем у каждого свои конкурент­ные преимущества. Например, в Костанайской области имеется хороший потенциал для машиностроения с выходом на российский рынок. Там намерено построить автозавод открытое совместно с китайскими партнерами предприятие. В ВКО «Евразия АгроХолдинг» в содружестве с австралийской компанией реа­лизует проект по переработке мяса.

– А как ведется поиск инвес­торов под конкретные предложения?

– Во-первых, мы открыли представительства в США, Германии, Франции, Турции и Китае. Следую­щие 3 создадим в Великобри­тании, ОАЭ и снова в Штатах, потому что они питают инвестициями весь мир. В каж­дом представительстве наняли опытных местных предпринимателей, которые имеют нужные контакты и помогают наладить отношения и начать переговоры.

В целом определили 11 приоритетных стран, где будем работать в первую очередь. Это США, Объе­диненные Арабские Эмираты, Турция, Япония, Южная Корея, Китай, Россия, Германия, Франция, Великобритания и Италия. При этом решении руководствовались тем, в какие отрасли инвестируют данные государства.

Еще 27 стран вошли в список перспективных для поиска инвестиций: среди них – Австрия, Испания, Саудовская Аравия, Малайзия, Индонезия, Индия, Польша, Чехия, Швейцария, Канада, Австралия...

Также привлекаем независимых представителей. Например, Schneider Group в Германии уже 20 лет сопровождает немецкий бизнес в СНГ. Мы заключили с этой компанией контракт, и если она находит нам инвестора, то получает комиссию. И таких партнеров по миру уже 12: мы расширили свою сеть и ничего за это не платим. Все строится на взаимовыгодном сотрудничестве.

Очень помогают наши послы. У них есть полномочия, позволяющие напрямую встречаться с руководством крупных компаний и решать многие вопросы на мес­те. Мы даем им информацию о проектах, всю аналитику. Нап­ример, недавно позвонил посол из Эмиратов и сказал, что есть договоренность с одной из крупных компаний по производству сахара. Я отправил туда проект­ного менеджера, быстро нашли казахстанских партнеров, потом сам слетал на переговоры – в итоге достигнута договоренность по реализации крупного проекта на полмиллиарда долларов.

Мы хотим мобилизовать казахстанский бизнес, чтобы он тоже начал активно искать инвесторов. Вместе с ними придут не только деньги, но и новые технологии, другой уровень менеджмента. Это поможет нашим производителям выйти на экспортные рынки.

– Когда инвестор выбрал проект и пришел в Казах­стан, какую поддержку он получает?

– У нас есть целый спектр услуг для инвесторов, начиная с выделения участка, получения лицензии, привлечения рабочей силы. Наши специалисты сопровождают проект до завершения строи­тельства и запуска объекта.

Для оперативности разработали CRM-систему, в которую входят 3 базы данных: потенциальные инвесторы, проекты на стадии реализации и уже работаю­щий бизнес. Как только прошла первая встреча с потенциальным инвестором, информация о нем и описание проекта попадают в первую базу. Сразу подключается к работе наш менеджер. На этапе реализации проекта информация переходит во вторую базу, а по завершении – в третью.

В системе отображаются задачи: найти деньги или партнера, решить вопрос с землей, подготовить документацию... Все данные поступают в ведомство, которое должно решить эти задачи в установленные сроки. Это может быть акимат, министерство либо иной уполномоченный орган.

Список задач и ответственных за их выполнение видят все участники процесса, таким образом дос­тигается тотальная прозрачность. Инвестор может обратиться напрямую по любому вопросу, даже бытового характера. Наш call-центр работает 24 часа 7 дней в неделю.

Пока к системе подключилась Kazakh Invest, в мае добавятся несколько посольств и акиматов, а до конца года в ней будут работать все задействованные структуры. Сейчас здесь содержится информация о 197 иностранных и 181 отечественном инвесторах. Ведь, если казахстанский инвес­тор строит большой завод, он нуж­дается в той же помощи, что и иностранец.

– Что можно сказать о результатах такого подхода?

– Из 197 проектов с участием иностранных инвесторов на сумму 48,2 миллиарда долларов 54 объекта стоимостью 3,9 миллиарда долларов введут в эксплуатацию до конца года. Один объект, птицеферму, уже сдали, за полгода сдадим еще 9.

По 18 проектам началось строи­тельство, всего до конца года строить начнут 63 объекта на сумму 6,8 миллиарда долларов. За 4 месяца для проектов на 7 миллиардов долларов удалось найти 42 инвестора, которые никогда до этого не заходили в Казахстан. В том числе с начала года до стадии реализации дошли 4 новых проекта с участием транснацио­нальных компаний. Еще по 11 новым проектам ведем переговоры с ТНК.

Сейчас работаем над новыми конкретными инициативами, до конца года хотим разработать 100 таких проектов и найти для каждого инвестора. Инвестиции в 2018 году планируем законтрактовать в объеме 10 миллиардов долларов.

– Сколько инвестиций приходится на сырьевой сектор?

– Пока в структуре иностранных инвестиций в экономику Казахстана две трети приходится на сырьевой сектор. В рамках реализации инвестиционной стратегии ожидаем рост инвес­тиций в целом на 25–26% за 5 лет по сравнению с 2016 годом, а в обрабатывающем секторе – до 50%.

– За счет чего удастся этого добиться?

– У нас долгое время был маленький внутренний рынок, а выходов на другие не имелось. Теперь ситуация изменилась. Во-первых, благодаря ЕАЭС нам открылся рынок в 180 миллио­нов человек. Во-вторых, сейчас Казахстан находится между двумя крупнейшими рынками – Евросоюзом и Китаем, которые заинтересованы в продуктах питания, нефтехимии, металлургии, редкоземельных металлах. Транснациональные компании уже смотрят на Казахстан с интересом. Наконец, растет рынок Центральной Азии.

– Какие отрасли могут стать приоритетными для Казахстана в таких условиях?

– В первую очередь это пищепром и агропромышленный комплекс. Например, в западную часть Китая продовольствие из Новой Зеландии, Австралии, Канады, США возят через восточное побережье, а потом доставляют его по железной дороге. Это еще 4–5 тысяч километров. А Казах­стан находится гораздо ближе. Мы уже ведем переговоры с фондом Da Vinci Capital о создании в Казахстане фонда для инвестиций в АПК. В отличие от нефти или металла агроресурсы возобновляются каждый год, так что через 10–15 лет этот сектор вполне может стать основным драйвером нашей экономики.

Дальше – металлургия. Производство гаджетов, электромобилей зависит от наличия металлов, и спрос на них в мире растет. Нап­ример, ванадий – основа для аккумуляторов солнечных батарей. Мы прорабатываем с британской компанией проект по выпуску таких батарей в Кызылорде.

Или взять литий и кобальт, из которых делают аккумуляторы для электромобилей. Только в Китае в ближайшие 5 лет хотят довести производство электромобилей до 12 миллионов в год. Наконец, в Казахстане могут производиться титановые и алюминиевые порошки, которые используют для высокотехнологичной 3D-печати.

Третье направление – нефтегазохимия. Мы работаем над несколькими крупными проектами в разных областях Казахстана по производству азотных удобрений, полиэтилена, полипропилена. Это на 90% экспорт­ный товар.

Также ищем проекты в сфере фармацевтики, туризма, машиностроения. Для развития туризма, например, под Алматы может появиться тематический парк развлечений – сейчас ведем переговоры с Диснейлендом и Европа-парком. Плюс таких проек­тов в том, что они требуют большого количества рабочей силы, причем необязательно высококвалифицированной. Это может дать в регионе мощный социальный эффект.

– А инновационные производства?

– Поиском таких направлений занимается специальное подраз­деление нашей компании. Любое из них в перспективе может стать драйвером отечественной экономики. Например, в Казахстане может появиться производство текстиля и пластика из пшеницы и кукурузы. В мире пока имеется только один такой завод – в Шанхае, мы ведем переговоры о строи­тельстве аналогичного у нас.

Первый этап будет стоить 2,5 миллиарда, а вся реализация – 10 миллиардов долларов. Или японский проект легкого и проводимого кабеля из карбона, который дешевле и эффективнее обычных алюминиевых кабелей.

Наконец, еще одно перспективное направление – IT. Когда в Казахстане появится IT-хаб, в котором законодательно будут созданы все условия и критичес­кая масса айтишников, данный сектор может стать весьма перспективным для иностранных инвесторов. Ведь IT – это в первую очередь люди, мозги, а не сырье или заводы. Если появится успешный проект у нас, он может стать для Казахстана таким же драйвером, как Nokia стала для Финляндии.

У нашей страны очень высокий экономический ресурс, который обусловлен географическим положением, природными запасами, развитием соседних рынков, человеческим капиталом. С правильным подходом к привлечению инвестиций мы сможем реа­лизовать этот потенциал.